Девушка не заставила долго себя ждать с ответом, хотя скорее наполовину. Беседы на подобную тему Киями не нравились и, при возможности, она старалась их избегать. Но тут должно было что-то случиться, чтобы помешать внезапно пробудившемуся любопытству Кабуто. Многие считают его предателем и злодеем. В общем-то, они правы. К добрякам, подобных тому же Наруто и большей части Конохи, Якуши отнести было нельзя. А что поделать, когда человек просто не вписывается в общество со своей жизненной позицией? И не важно, какая на это дана причина. Важно то, что есть. А то, что имелось, на определённом уровне устраивало пепельного блондина. но ему всегда хочется большего. Предела совершенству нет, но можно к нему максимально приблизиться.  Так, как никто ранее. Превзойти всех, посмеяться над неудачниками и великодушно оставить в живых в качестве слуг или лабораторных экспериментов. А на большее никто не сгодится. Холёные доброта, дружба, понимание, преданность – всего лишь жалкие оправдания для тех, кто не имеет силы и власти, кто просто не в состоянии к ним приблизиться.
Но есть и те, кто понимают эту простую истину. К примеру, Орочимару. Хоть он и предал своего учителя, сбежав с шаринганом, но Кабуто продолжает его уважать. Как-никак, а на протяжении многих лет именно змеиный санин был его идеалом и кумиром, объектом подражания. Он открыл глаза на мир несмышлёнышу, дал шанс и… поверил? Хм, может быть когда-то. Или просто из-за выгоды. И уж точно не теперь, когда доверие продаётся и само понятие такового устарело. Не важно, что там сейчас Орочимару думает. Не интересно. Главное, как он действует. Через Учиху Саске. А в последнее время Якуши начал замечать проявление опасной связи между потомком кровавого клана и Киями. Той, что знала слишком много. Нельзя такого допускать. И да, в собственничестве есть свои плюсы.
- Я не хожу. Я пытаюсь быть Вам полезной.
Кабуто поправил очки на переносице и внимательно разглядывал собеседницу. Мимика, жесты, взгляд, интонация, артикуляция. Со временем вошло в привычку обращать внимание не только на слова, но и та то, как они произносятся и чем сопровождаются. Полезное приобретение. И нужное тем, кто хочет знать правду.
Ичиру явно что-то беспокоило. Нет, громко сказано. Раздражало – словечко по точнее.
- И, если честно, надоело. Но не потому, что я утомилась. Почему вы спрашиваете?
«Вот оно что. Ну, конечно. Мог бы и сам раньше сообразить. А то совсем сноровку потерял с этим строительством.»
Парень всё так же внимательно смотрел на сидящую напротив девушку, скрестив пальцы на столе. Вероятно, со стороны он был похож на очковую змею, гипнотизирующую жертву. Хотя не всё так печально. На сегодня колоссальных планов хозяин Ледника более не планировал.
- А неужто мне и поинтересоваться нельзя? – левый уголок губ медленно пополз вверх. – Понимаю. Таишь в себе обиду на меня за то, что я так всерьёз тобой и не занялся. Имей терпение, не всё сразу. К тому же я хочу, чтобы моё произведение искусства было создано в наилучших условиях. Разве к нашему делу можно относиться халатно?
Якуши сощурил глаза, всем видом показывая, что говорит вполне серьёзно, и отрицания не уместны.
Хозяин заведения успел принести ужин. Но в полной мере насладиться трапезой не дали. Дверь со стуком распахнулась и с улицы вошёл шиноби. Главарь одного из личных отрядов, которого Кабуто знал лично, подошёл к нужному ему столику. А именно к парню в очках и сопровождающей его девушке.
- Прошу прощения, что потревожил.
Шиноби поклонился и склонился к уху молодого господина.
– Тут появился некий молодой шиноби с вороном на плече, говорит, что он – ваш бывший ученик. Так же он упомянул Орочимару. Какие будут указания?
Экс-шпион вышеупомянутого санина перевёл взгляд на дверь, за которой знал, кто стоит. Оперевшись локтем на стол, слегка помассировал висок.
«Действительно… Не к добру это. Зря он сюда пришёл.»
Юноша тихо прошипел. Так, чтобы его слышало только ближайшее окружение. То есть Киями и главарь сомнительной компании.
- Тащи его сюда. Можно без нежности. И птицу не забудь…
«… а то ещё больше шуму поднимет.»
Миролюбивое настроение не успело улетучиться, а умерло на месте. Кабуто терпеливо ждал, пока свалившийся ни с того, ни с сего ему на голову ученик не сядет. Бывший учитель смерил пронзительно холодным взглядом, нацепив пересахаренную улыбку, которая уж точно ничего хорошего не предвещала, и в вопросительной дуге изогнул бровь. Начинать разговор первым он не собирался.